1. Ник или имя подлинного автора: Firia Metallium
2. Название: Последние
3. Аниме по которому написано: рубаки
4. Возрастную категорию: G
И когда твое сердце захлестнет темнота
И душа онемеет в беспросветной тоске,
Ты подумай: а может, где-то ждет тебя Та,
Что выходит навстречу со свечою в руке?
Эта искра разгонит навалившийся мрак
И проложит тропинку в непогожей ночи…
Ты поверь: вдалеке вот-вот зажжется маяк,
Словно крепкие руки, простирая лучи.
Ты не знаешь, когда он осенит горизонт
И откуда прольется избавительный свет.
Просто верь! Эта вера – твой крепчайший заслон.
Даже думать не смей, что Той, единственной - нет…
Мария Семёнова
На улице темнело. В такую жару мало кто хотел выходить из дома, поэтому везде было необычно тихо – даже пьяные не шатались по переулкам. Все, кто мог, отсиживались в прохладных квартирах, нещадно гоняя на полную мощность свои кондиционеры и проклиная жару. Ночь не принесла прохлады – было душно и по-прежнему жарко.
Молодой человек в расстегнутой до середины рубашке и потертых джинсах остановился у двери одной из многочисленных распивочных Чайна-Тауна и задумчиво посмотрел на вывеску. Потом пожал плечами и, видимо передумав заходить, достал из кармана пачку сигарет.
«Здравствуй, Иокогама, - подумал он. – Давно я не был здесь. Да, очень давно… Пожалуй, около ста лет».
Человек, к которому после такого заявления уже совсем не применимо слово «молодой», зажег сигарету и явно без удовольствия закурил, наблюдая, как в небо поднимается тонкая струйка дыма.
«Все к черту, - подумал он, вдруг выкинув только начатую сигарету. – Какой теперь во всем этом смысл?! Сакамото Каору, менеджер по рекламе, ха! С таким же успехом я мог бы стоять за стойкой вот в этом баре. И с таким же отсутствием смысла».
Каору достал новую сигарету и снова закурил. Да, его жизнь теряет смысл с каждым днем. А все потому, что таких, как он, больше не осталось…
Он никогда раньше не думал, что одиночество может так тяготить. Когда вокруг только глупые люди, с которыми не поговорить о том, что, когда-то было, не сказать: «А помнишь раньше, когда на Земле были Монстры, Боги и Драконы…», которые видят в тебе просто такого же глупого человека. И никто не поверит, что ты участвовал в Войне падения Монстров… Потому что и самой войны-то никто не помнит. О ней не говорится даже в учебниках истории.
Каору сплюнул сквозь зубы. Какой черт понес его в Иокогаму? Завтра ведь выходить на работу, на его новую работу в Токио. Каору изо всех сил старался быть добропорядочным, законопослушным гражданином, но ему стоило большого труда не сорваться и не уйти в мафию, просто из чувства протеста. Просто, чтобы причинять кому-то зло, как требовала его природа. Но Каору не хотел создавать себе лишних проблем.
- Эй, парень, - вывел его из задумчивости грубый голос. – Посторонись, чего стоишь в проходе?
Каору молча отошел в сторону, искоса глянув на нарушителя своего спокойствия.
- Ты чё, зыркаешь, а?! – рассвирепела пьяная рожа. – Не нравится мой тон?
Каору ничего не ответил и молча повернулся к роже спиной. Не хватало еще ввязаться в пьяные разборки.
- Эй, ты чё, оглох? Ну-ка, смотри сюда! По роже захотел, недомерок?!
Каору развернулся и, совсем не сильно замахнувшись, ударил нахала в челюсть. Тот отлетел метра на три и с легким удивлением посмотрел на паренька среднего роста и достаточно хрупкого телосложения, который одним ударом уложил его на мостовую.
- Никогда не суди по внешности, - беззлобно сказал Каору и пошел в сторону вокзала.
Сев на поезд до Токио, он позволил себе расслабиться. Как ни странно, после инцидента с пьяным ему полегчало, он даже немного развеселился. Каору включил плеер и переключил его в режим радиоприемника. В наушниках раздался приятный женский голос.
«Странно, как будто бы я уже слышал этот голос раньше… - подумал он. – Ну да, этих певиц сейчас – как собак нерезаных».
Песня закончилась, началась следующая. Но Каору почему-то не смог ее слушать – у него в ушах все еще звенел голос неизвестной, но почему-то до странности знакомой ему певицы.
«Чушь какая-то», - Каору злобно щелкнул переключателем.
Нет, денек сегодня - хуже некуда. И все из-за проклятой жары. Из-за этих проклятых людей, да, это из-за них он вынужден мотаться по всему свету, постоянно меняя место жительства и имя. Он уже стал забывать свое настоящее имя. Имя, которое раньше на многих наводило суеверный страх. Имя, которым он когда-то гордился…
Кселлос.
Каору усмехнулся. А лучше бы ему и забыть это имя навсегда. Все равно теперь оно не имеет смысла, как и все его жалкое существование. Кселлоса больше нет – есть только Сакамото Каору, начинающий специалист по рекламе «с большими перспективами», как сказал директор фирмы, в которой он раньше работал. Ну да, с большими… Уж кто-кто, а Каору мог многого добиться в этом деле, как и в любом другом. Но он никогда не мог ничего довести до конца, бросая одну работу и хватаясь за другую. Он все время чего-то искал, чего-то старался добиться, но все это рушилось, стоило ему вспомнить о том, что в его жизни больше нет смысла. И главное, у него даже не было сил избавиться от всего этого, покончив с собой. Он просто не мог этого сделать чисто физически.
Поэтому он смирился со своей участью и изо всех сил старался стать нормальным человеком, чтобы не выделяться из толпы других людей. Ему и раньше это блестяще удавалось, но тогда он не жил среди людей так долго. Теперь же Кселлос делал все, как люди, со скрупулезной точностью соблюдая все нормы их жизни. Он уже и забыл, как это – быть мазоку, и слова «жизнь прекрасна» вызывали у него только легкую брезгливую гримасу, не больше. Каору до сих пор не считал жизнь прекрасной. Теперь же он просто ненавидел ее.
А еще он разучился смеяться. Нет, конечно, он улыбался и мог посмеяться над шуткой или анекдотом, но искренне веселиться, как когда-то, он уже не мог. Поэтому за ним всегда закреплялась репутация неплохого человека и идеального работника, но сближаться с ним никто не хотел – очень многих пугал неподвижный взгляд его холодных, всегда серьезных глаз и привычка в упор смотреть на собеседника во время разговора. Кселлос уже давно перестал щуриться, ему даже нравилось то впечатление, которое неизменно производили на людей его глаза.
«Смотрит – и как будто душу твою наизнанку выворачивает, - говорили про него. – А у самого в газах ничего – они даже как будто не отражают свет».
Поезд затормозил и остановился. Каору со вздохом поднялся и вышел на платформу. Через полчаса транспорт перестанет ходить, а ему добираться до дома с пересадкой… У него была однокомнатная квартира в Токио, он приобрел ее совсем недавно, и никак не мог запомнить, как до нее добираться. Хорошо, что Каору додумался приобрести карту города…
Кселлос благополучно добрался до половины пути и стал ждать следующего автобуса. Прождал минут пятнадцать, потом догадался подойти к расписанию. Оказывается, он опоздал на последний автобус, опоздал всего на пять минут. Каору чертыхнулся (надо же было поселиться на окраине города!) и пошел пешком, надеясь, что идти будет всю ночь. Заставлять себя спать, да еще в такую жару, ужасно не хотелось.
Однако он дошел гораздо быстрее, чем рассчитывал. До утра оставалось еще очень долго, делать было нечего. К счастью, на кухне оказалась оставленная прежними хозяевами банка кофе. Каору выудил из сумки с вещами кастрюльку, кружку и кипятильник, нашел в стене розетку и набрал из-под крана воды. После второй чашки кофе он уже почувствовал себя лучше.
«Единственный стоящий напиток, - с улыбкой подумал Каору, насыпая в чашку четыре чайных ложки порошка, - Если бы кто-нибудь увидел, в каких количествах и в какой концентрации я хлещу черный кофе без сахара, этому кому-то стало бы плохо».
Самому же Каору плохо не становилось. На него не действовал ни алкоголь, ни никотин, ни даже наркотики. Порой ему хотелось уйти от реальности, напиться до бесчувствия, но у него не получалось – в лучшем случае начинали путаться мысли, а в худшем – возвращались воспоминания. Поэтому Каору никогда не пил. А когда ему становилось совсем плохо, он в диких количествах пил кофе. Это мало спасало от депрессии, но все же ему становилось чуточку лучше. Совсем чуть-чуть.
«Все, хватит, - подумал Каору, заметив, что кофе в банке осталось на донышке. – Надо придумывать себе другое развлечение».
Однако в голову ничего не приходило, и Каору, захватив сигареты, вышел на балкон.
«Вот именно такими летними ночами и приходят в голову мысли о самоубийстве, - уныло подумал он. – Почему я не могу покончить с собой?.. Хорошо людям: достаточно просто шагнуть вниз с этого балкона, и все, конец. Но мне это не поможет…»
Светало. Каору с какой-то болезненной заинтересованностью следил за тем, как небо на востоке светлеет, прогоняя ночную тьму. Ждать рассвета сейчас казалось смыслом жизни, таким ничтожным, но все-таки смыслом… Когда полоска света стала красной, интерес к рассвету резко пропал. Каору глянул на часы и зашел в комнату.
Там в беспорядке валялось все, что он успел распаковать: кое-какая одежда, бумаги, документы, пара книг и почему-то электрический чайник, которому место было на кухне. А он кипятил воду в кастрюльке!
Из мебели в комнате почти ничего не было – только старая кровать с металлической сеткой (вот антиквариат!), стул на трех ногах и обшарпанный письменный стол. Кроме того, в углу стоял шкаф, с которого хозяева зачем-то сняли дверцы. Каору хмыкнул: надо же, стало жалко дверец… Тоже, ценность.
Он распихал вещи по полкам шкафа и постарался придать комнате более или менее жилой вид, убрав мусор и слегка пройдясь веником по полу. Но, несмотря на это, комната выглядела заброшенной и неуютной. Впрочем, у Каору никогда не было уютно. Он просто не умел создавать уют.
Попытавшись навести хоть какое-то подобие порядка, Каору переоделся и вышел из дома. До начала рабочего дня была еще уйма времени, но он просто не мог больше оставаться под крышей. Каору захватил с собой плеер и опять включил радио – в последнее время ему нравилось слушать музыку.
Он сразу наткнулся на ту же песню, которую слышал вчера. Теперь голос певицы уже не казался ему чем-то необыкновенным – он убедил себя в том, что тысячу раз слышал его раньше и только вчера вдруг обратил внимание. Сама песня ему очень понравилась, и он решил как-нибудь потом записать ее, а может и узнать имя певицы. В конце концов, многие увлекаются музыкальными группами, фанатеют. Почему бы ему, например, не стать поклонником этой незнакомки?.. Каору улыбнулся своим мыслям. А что, идея неплохая, может быть это поможет ему бороться с нескончаемой депрессией. По крайней мере, сейчас ему стало гораздо лучше – как будто он встретил кого-то, с кем не виделся тысячу лет… Эта мысль неожиданно больно кольнула его. Он действительно очень хотел встретить кого-нибудь из старых знакомых, но слишком хорошо знал, что все они давно мертвы.
Каору вздохнул и пошел на работу. В конце концов, никто не убьет его, если он придет немного раньше.
***
- Сакомото-сан? Ах да, это вы – наш новый специалист. Я получил на вас очень хорошую рекомендацию, - говорил директор фирмы, лично встретивший Каору. – Вы будете работать здесь, проходите.
Каору оглядел помещение. М-да… Кроме него там работали еще две женщины. Женщин он недолюбливал.
Директор быстренько смылся, оставив Каору на растерзание двум обрадованным девушкам, которые сразу же стали выяснять, как его зовут, сколько лет, где живет и т.д. и т.п. Каору мягко намекнул им, что пора бы начинать работать, но их это не остановило. Поэтому он решил хотя бы использовать их болтовню с пользой.
- А вы случайно не знаете одну певицу, она еще песню такую поет, - Каору напел начало припева.
- Конечно, неужели вы о ней не слышали?! – удивилась одна из девушек, ее, кажется, звали Мидори. – Это же Фурусава Хикари, она сейчас очень знаменита! Ах, у нее такой замечательный голос, я ее поклонница!
- Ну и я, наверное, тоже, - улыбнулся Каору. – Фурусава Хикари. Я запомню.
- Я принесу вам кассету с ее песнями, Каору-кун, - предложила вторая девушка, Акико.
- Заранее спасибо.
- А знаете Каору-кун, вы и сами поете неплохо!
-Да? Ну что вы, вовсе нет, - Каору вспомнил о своей неудавшейся вокальной карьере.
- Вы скромничаете! Обещайте, что потом споете нам что-нибудь.
- Желание леди – закон, - Каору прищурился и улыбнулся, на мгновение в нем словно проснулся прежний Кселлос. – А теперь давайте работать.
***
Это был пожалуй, самый длинный рабочий день в его жизни. Терпеть болтовню двух молоденьких девушек, которые, похоже, решили устроить соревнования вроде «кто больше скажет в минуту» - это не для слабонервных… Поэтому Каору был искренне рад, когда наконец-то пробило семь. Отклонив предложение поужинать, он быстренько спел девушкам какую-то популярную песенку (чем вызвал бурный восторг обеих) и буквально помчался домой. Работа в рекламной компании не обещала быть легкой.
Проходя мимо какого-то парка, Каору вдруг услышал звуки музыки.
«Надо же, концерт под открытым небом, - улыбнулся он. – Интересно, кто выступает?..»
Каору подошел поближе. Теперь он мог слышать голос певицы, и у него все потеплело внутри. Ну конечно, это она. Фурусава Хикари.
«Интересно, почему ее голос так на меня действует? – думал Каору, пробираясь через толпу. – Вроде бы, ничего особенного, поет она и не так уж прям хорошо, а за душу цепляет».
Он умудрился протиснуться почти к самой сцене и наконец-то поднял глаза на саму певицу. Она стояла к нему в пол-оборота, лицо с одной стороны закрывала длинная челка.
«Обычная рыжая девчонка, - подумал Каору. – Хотя фигура у нее – супер». И тут девушка повернулась к нему лицом.
У Каору подкосились ноги, внутри все словно оборвалось. Он уже не слышал песни, не чувствовал, что его кто-то толкает в бок, в глазах на мгновение потемнело.
«Не может быть, - твердил он про себя, в упор смотря на певицу, - этого просто не может быть! Это не может быть она!»
Однако зрение его не подводило. На сцене стояла Филия, золотой дракон Филия… Он узнал ее с первого взгляда и не мог ошибиться.
«Филия, Филия, что она тут делает? Я думал, она исчезла вместе с остальными Золотыми… - думал он. – Но как же это здорово, что она жива! Это значит, что я теперь не один, мне теперь будет с кем поговорить».
Каору охватила бешеная радость. Конечно, Филия – Золотой дракон, а следовательно, его исконный враг, но теперь, в современном мире, это уже не имеет значения. Им просто незачем враждовать – ведь расы обоих полностью уничтожены.
«А она изменилась, - отметил Каору, во все глаза пялясь на певицу. – Пожалуй, похорошела, да и движения стали гораздо пластичнее. А рыжий цвет ей даже идет, но все-таки хуже, чем ее собственный».
Одно было плохо – Каору совершенно не представлял, как обратить на себя внимание. В толпе она его не заметит, как ни старайся. Правда, один способ все же есть…
Как только Филия кончила петь и собралась уходить со сцены, Каору подобрался как можно ближе и как мог громко заорал: «ФИЛИЯ!!!»
Певица остановилась и завертела головой, пытаясь в толпе поклонников отыскать того, кто назвал ее именем, которое она когда-то носила. Когда взгляд ее скользнул по тому месту, где стоял Каору, тот отчаянно замахал руками. Глаза Хикари на мгновение задержались на нем, но на ее лице ничего не отразилось. Каору для нее был всего лишь человеком из толпы, и взгляд ее прошел мимо. Поискав еще немного, она ушла со сцены.
Кселлоса охватило горькое разочарование. Она его даже не заметила… Впрочем, нельзя ее винить – народу перед сценой было действительно много, и все машут руками. Да и освещение не слишком хорошее…
Он обошел сцену с другой стороны, надеясь перехватить Филию на выходе. Но, конечно, эта идея пришла в голову не ему одному – там уже была целая толпа, через которую кое-как пробиралась Фурусава Хикари в сопровождении охраны. Лицо девушки было усталым, но она улыбалась поклонникам и даже умудрялась на ходу раздавать автографы. Каору понял, что протолкаться к ней можно только с помощью телепортации, поэтому он просто стоял и тоскливо наблюдал за ней.
«Ну пожалуйста, Хикари, ну посмотри в мою сторону, - мысленно умолял он. – Только посмотри… Это же я, Кселлос, ты же помнишь меня, ты наверняка тоже будешь рада меня видеть».
Но Хикари не посмотрела. Она села в машину и уехала прочь, куда-то вглубь сияющего вечерними огнями Токио. Поклонники стали потихоньку расходиться, и только Каору все стоял, прислонившись к дереву и глядя туда, куда уехала машина певицы.
«Странно, почему мне так обидно?.. – думал он. – В конце концов, это всего лишь Филия. Почему же так больно?..»
Каору вздохнул и медленно побрел домой. Зайдя в квартиру, он достал ноутбук и, повозившись с проводами, подключил его к телефонной линии.
«Хорошо, что я вчера успел зарегистрироваться», - подумал Каору и полез в Интернет. Он решил узнать все, что можно, о Хикари Фурусаве.
К его удивлению, нашел он мало. Фактов, в той или иной степени касающихся ее биографии, почти не было, а то, что было, явно не соответствовало действительности. Даты рождения указывались всевозможные, места рождения – тоже. В одном из досье даже было написано, что Хикари – дочь крупного мафиози, но скрывает это. Слухи вокруг Филии расползались по Сети невероятные, но все авторы страниц подчеркивали, что певица очень не любит говорить о себе и практически никогда не дает интервью. Каору хмыкнул: еще бы. Ей просто надоело придумывать себе биографию.
Он сохранил на память несколько фото – на одном Хикари была с каким-то типом, который был представлен ее женихом. Каору почувствовал укол ревности, но успокоился, заметив, какое недовольное лицо у Филии. Тип явно просто клеился к ней, это же не значит, что он действительно нравится Хикари.
«А с чего мне вообще интересоваться ее личной жизнью? - одернул себя Каору.- Я только хочу встретиться с ней и поболтать о прошлом». Однако невольно его захватили мечты о том, как было бы здорово, если бы они с Филией навсегда остались вместе. Этот мир, мир людей и машин, враждебен им обоим, и Филии тоже наверняка тяжело жить здесь. Вдвоем им было бы гораздо легче, несмотря на то, что они представители враждовавших рас. У них есть общие воспоминания.
«С другой стороны, возможно, Филия приспособилась лучше, чем я, ведь она начала жить среди людей гораздо раньше, - подумал Каору. – И мир для нее менялся постепенно, а память о былом незаметно стиралась. Это я старался быть мазоку до самого конца, даже когда остался единственным – а она давно стала человеком. И, может быть, она просто не поймет моих проблем».
Но Каору все равно твердо решил поговорить с Хикари Фурусавой. Пусть она снова обзовет его намагоми, может быть даже и вытащит из-под юбки свою любимую шипастую палицу, но он убедится, что это прежняя Филия, с которой они вместе победили Даркстара. И он скажет: «А что, драконы по-прежнему предпочитают решать дело при помощи грубой силы?» Она, конечно, рассердится, накричит на него… А он обнимет ее и скажет: «Хикари, Хикари-тян, это было давно. Давай начнем все с начала».
Каору улыбнулся, представив себе реакцию Филии. Ну еще бы… Чтобы негодяй вроде Кселлоса сказал ей такое. Да она же размажет его по асфальту тонким слоем… Ну и пусть размажет. Он будет просто счастлив.
Каору повезло – на одном из сайтов он нашел адрес, на который можно было написать Хикари. Он решил, что в крайнем случае, если ему не удастся встретится с ней лично, он может написать письмо. Каору терпеть не мог писать письма, но это был особый случай.
Он глянул на часы и охнул – половина второго. Когда живешь среди людей, поневоле приходится принимать их распорядок, и Каору приучил себя спать по ночам. Поэтому он выключил компьютер, разделся и улегся на скрипящую всеми своими пружинами кровать. Надо купить новую, жить ему здесь еще долго…
Каору был не требователен к обстановке, но кровать с металлической сеткой, трехногий стул и шкаф без дверец раздражали даже его.
Он быстро заснул, не смотря на жару и немного возбужденное состояние. Сны ему не снились никогда, но в эту ночь, в виде исключения, ему снились кошмары. Во сне у него из глаз текли слезы, но он этого не знал, а утром уже ничего не мог вспомнить, кроме черных крыльев Даркстара.
***
Каору по пути с работы решил зайти в магазин, чтобы купить еще кофе, а заодно и что-нибудь из еды. Он по-прежнему любил сладкое (тем более, что это никак не сказывалось на его фигуре), поэтому решил купить какой-нибудь тортик или еще что-нибудь в этом роде. Но, подумав, ограничился батоном и большой банкой шоколадной пасты.
Кинув все это вместе с кошельком в полиэтиленовый пакет, Каору, мурлыкая себе под нос одну из песен Фурусавы (Акико принесла-таки ему кассеты) бодро потопал домой. Настроение было неплохим, против обыкновения, и мазоку даже начал надеяться, что ему удалось наконец выбраться из депрессии.
Когда он увидел впереди знакомый рыжий хвостик, он даже не очень удивился. Однажды это все равно должно было случиться… Не стоит упускать свой шанс – наверное, их свела сегодня сама судьба.
- Филия-сан! – Каору постарался сказать это тем тоном, которым говорил всегда раньше. Девушка вздрогнула и обернулась, удивленно посмотрев на него. Каору подбежал к ней и, не дойдя пару шагов, застыл как вкопанный. На лице Филии не отразилось ни тени узнавания. Она словно видела его в первый раз.
- Что вы хотели? – вежливо улыбнулась Хикари. Девушка, шедшая рядом с ней, с подозрением смотрела на Каору.
- Филия… Ты что, меня не помнишь?!
- Простите, нет.
Каору не знал что сказать. Все его мечты были разрушены этой простенькой фразой.
- Совсем-совсем?.. – упавшим голосом спросил он. – Ну ни капельки?..
- Нет, - с сожалением ответила Хикари. – А мы раньше разве встречались? Я не помню…
- Извините ради бога, - Каору резко развернулся и, выронив пакет, бросился прочь.
- Подождите! Откуда вы знаете мое имя? – крикнула ему в след девушка. Но Каору уже не слышал – он бежал, не разбирая дороги, и ветер срывал с его лица неожиданные слезы.
- Хикари-тян, не обращай внимание, это какой-то псих, - презрительно протянула спутница Филии, - Как же я завидую твоей популярности…
- Нет, это не просто поклонник, - покачала головой певица. – Он откуда-то знает мое имя, то, настоящее… Проклятая амнезия. Я совершенно его не помню.
- А ты вообще что-нибудь помнишь из прошлого?
- Нет, я же говорила. Я себя помню только последние десять лет – все, что я знала о себе после той аварии, так это только то, что меня зовут Филия.
- Этот молодой человек, похоже, очень расстроился, что ты его не узнала.
- Да… Бедняга. А ведь мы, возможно, сидели за одной партой или жили в соседних домах. И он, наверное, знает что-то о моем прошлом! Я должна найти его.
- Ты с ума сошла! Кстати, он обронил пакет. Интересно, что там?..
- Хлеб… Шоколадная паста, - улыбнулась Хикари, заглядывая в пакет. – И кошелек!
- Посмотри, может, внутри есть имя владельца.
- Визитная карточка. Смотри, Аями… Сакамото Каору, есть адрес и телефон. Ты знаешь, надо ему вернуть все это.
- Ты что, собираешься идти к нему домой?!
- Нет, я позвоню. Сакамото Каору… Каору, Каору… Нет, не помню! – Хикари обхватила голову руками. – Это имя мне абсолютно ничего не говорит!
- Ну, не расстраивайся так, - мягко сказала Аями, соседка и подруга знаменитой певицы. – Ты еще все вспомнишь, я уверена. Знаешь, бывали случаи, когда к людям после амнезии возвращалась память…
- Ко мне не вернется. Никогда не вернется! Мне так жаль этого Каору, он-то обрадовался, что встретил старого друга… Нет, я просто обязана встретится с ним. Я не могу этого так оставить.
***
Каору вернулся домой в два часа ночи и без сил упал на кровать. Он уже успокоился и теперь смеялся над собой, над своей неожиданной, глупой истерикой. Это же надо было – убежать и разрыдаться… Такого с ним еще не происходило, и Каору начал всерьез беспокоиться за свое психическое состояние.
«Интересно, мазоку может сойти с ума?.. – с усмешкой подумал он. – Вот было бы забавно – угодить в клинику для душевнобольных. А может, так было бы лучше…»
Он уставился в потолок и попробовал трезво проанализировать ситуацию. В конце концов, ничего такого экстраординарного и не произошло – нужно было догадаться, что Филия его не узнает. Конечно, Кселлос не менялся с годами, но времени действительно прошло очень много – Хикари могла просто забыть его лицо.
«Но ведь я-то узнал ее, - возразил сам себе Каору – Узнал, несмотря на то, что она покрасилась и сделала другую прическу. А сам я даже стрижку не изменил!»
Но все же, не стоило так себя вести. Возможно, если бы он назвал Филии свое имя, напомнил ей о событиях, пережитых вместе, она бы и вспомнила его. А он убежал, как последний идиот… Каору только сейчас понял, что он потерял пакет, в котором был его кошелек, и выругался.
«Ненормальный псих, - злобно подумал он. – Так опозориться… И из-за кого?! Из-за драконицы, истерички Филии! Она вовсе не обязана меня помнить, мы ведь даже не были друзьями. У нее есть причины меня ненавидеть, и вряд ли бы она обрадовалась, снова встретив Демона демонов».
Но что-то внутри него подсказывало ему другое – нет, Филия бы обрадовалась ему, обрадовалась, как старому другу. Эта девушка не умела по-настоящему ненавидеть, а к Кселлосу у нее всегда было особое отношение. По крайней мере, ее всегда волновало его мнение о ней – а это уже о чем-то говорит. Каору с улыбкой подумал, что его тоже всегда волновало мнение Филии… Да, он всегда стремился произвести на нее впечатление, стараясь показать себя с худшей стороны. По крайней мере, так было сначала. Потом, когда события стали слишком серьезными, они забыли друг о друге, а расставаясь, даже не попрощались. Сейчас Каору видел, что тогда он был слишком высокого о себе мнения. Если бы он вел себя проще, все могло быть по-другому… Но он был мазоку, он был священником Зелас. Он просто не мог поставить себя на одну доску с Рубаками, с Филией, хотя теперь он понимал, что они были ничуть не хуже его, а в чем-то даже и лучше.
Каору только сейчас вдруг понял, что звонит телефон, причем звонит уже давно. Он не хотел ни с кем разговаривать, поэтому встал и выдернул шнур из сети. Телефон замолчал.
«Интересно, какому придурку взбрело в голову звонить мне в начале третьего? – удивился он. – Наверное, это и не мне – просто ошиблись номером».
Он включил плеер и до утра слушал кассету с песнями Хикари. Ему больно было слышать ее голос, но он находил в этом какое-то мазохистское удовольствие, поэтому крутил кассету снова и снова, пока не рассвело. Затем он выпил две чашки очень крепкого кофе и пошел на работу.
***
- Хикари-тян, что с тобой, на тебе лица нет! – Аями, зашедшая утром к подруге за оставленной накануне книгой, была поражена бледностью певицы.
- Я не спала всю ночь, - кротко ответила Филия.
- Почему?
- Я всю ночь звонила ему, - призналась Хикари, - но он так и не снял трубку. Наверное, его не было дома, или он отключил телефон.
- И ты все равно звонила?!
- Не знаю, на что я надеялась, - устало провела по лбу девушка. – На меня будто что-то нашло, я просто не могла заснуть, не услышав его голос.
- Это нервы, - Аями ласково обняла Филию, - это просто нервы. Ты в последнее время слишком много работаешь. Постоянные концерты, записи – это кого угодно сведет с ума.
- Да, наверное, ты права, - слабо улыбнулась Хикари, - Хорошо, что сегодня у меня выходной.
-Везет, а я работаю… Может, сходим куда-нибудь вечером?
-Нет… Не хочу. Я, наверное, просто посижу дома, почитаю или посмотрю телевизор.
- Ну, как знаешь. Ой, мне пора, до скорого!
Хикари вздохнула и закрыла дверь. Настроение у нее было ужасное.
«Аями права, - думала она, - нервы ни к черту не годятся. Надо меньше пить».
Филия в последнее время слишком много пила – она знала, что это может плохо отразиться на ее голосе, но ничего не могла с собой поделать. Спиртное помогало ей забыть о провалах в памяти – амнезия очень ее угнетала. Сейчас Хикари боролась с собой – ей до смерти хотелось подойти к бару и достать бутылку вина, но она знала, что делать этого нельзя.
«Совсем чуть-чуть, - уговаривала она свою совесть, - только одну рюмочку».
«Если ты начнешь пить, ты не остановишься, пока не прикончишь всю бутылку».
«Но мне так плохо».
«Если ты напьешься, тебе будет еще хуже».
Хикари понимала, что совесть права. Поэтому она заперла бар, а ключ выбросила в окно.
«Надо с этим кончать, - твердо решила она. – Иначе я превращусь в алкоголичку».
Однако уже через пять минут она пожалела о том, что выбросила ключ. Выпить хотелось просто ужасно. Хикари пошла на кухню и поставила чайник. Когда-то она так любила пить чай… Сейчас она буквально заставила себя сделать первый глоток, и ей неожиданно полегчало.
Она достала из кармана платья визитку Каору и еще раз перечитала ее. В ее голове зрело какое-то решение, и она знала, что до вечера она его осуществит. Но для этого ей просто необходимо было выпить.
Филия спустилась вниз и начала шарить под окнами, пытаясь найти ключ. Ключ был маленький, а у Хикари было не очень хорошее зрение.
- Что-то потеряли, Фурусава-сан? – с благоговейным трепетом спросил какой-то мальчишка, заметивший ее безуспешные попытки. – Позвольте вам помочь!
- Спасибо, - с благодарностью ответила Хикари – Такой маленький ключик.
- Сейчас мы его мигом найдем! – заверил Филию мальчишка. Будет о чем рассказать друзьям. – Вот, смотрите: этот?
- Да, да, этот! Спасибо, малыш, - Хикари нагнулась и поцеловала мальчика в щеку, затем быстро побежала к подъезду.
- Во, повезло мне… - оторопело проговорил мальчишка, касаясь щеки рукой. – Сама Хикари Фурусава… Какая же она классная! И совсем не гордая, хоть и звезда…
Филия подбежала к бару и дрожащими руками вставила ключ в скважину. Достав бутылку, она отхлебнула прямо из горла, даже не посмотрев, что именно она пьет. Это оказался коньяк. Хикари закашлялась и поставила бутылку на стол, решив больше к ней не притрагиваться. Выпила немного, и хватит.
Она легла на диван, решив проспать целый день. Делать все равно было нечего, на улицу идти не хотелось – жара. Хикари действительно удалось заснуть (возможно, этому способствовал выпитый коньяк), и проснулась только под вечер. Она сразу почувствовала беспокойство, как будто забыла про что-то важное. Нащупав в кармане визитку Каору, она крепко сжала ее и решительно кивнула головой. Затем переоделась и, допив остатки коньяка, вышла на улицу, захватив с собой пакет с батоном, кофе, шоколадной пастой и кошельком Каору. Если телефон не отвечает, она пойдет к нему домой, а если его нет – сядет под дверью и будет ждать, пока он не придет. Ей просто необходимо было поговорить с ним.
Хикари быстро нашла его дом – оказывается, он жил совсем неподалеку. У нее дико стучало сердце, когда она поднималась в лифте на седьмой этаж – все-таки незнакомый человек, интересно, как он отреагирует?.. Она позвонила – ничего. Тихо. Позвонила еще и еще… Его нет дома. Как она и думала.
Хикари вздохнула и прислонилась плечом к двери. Неожиданно дверь поддалась, и девушка чуть не упала в темную прихожую.
- Есть кто-нибудь дома?.. – севшим от волнения голосом позвала она. – Сакамото-сан… Вы здесь?
Никто не ответил. Хикари совсем струсила и хотела уйти, оставив пакет в прихожей, но женское любопытство заставило ее войти в комнату.
Ее сразу поразил нежилой вид квартиры. Ободранные стены без обоев, практически полное отсутствие мебели… У стены стояли кровать, а на ней лежал вчерашний молодой человек. Одна его рука свесилась с кровати, в ней была зажата погасшая сигарета.
Хикари в ужасе остановилась – ей показалось, что он мертв. Но, присмотревшись внимательнее, она поняла, что он просто очень глубоко спит. На его груди она заметила плеер.
Хикари подошла ближе и осторожно вытащила из его руки сигарету. Сама она не курила и не терпела, когда кто-то курит. Затем она сняла с Каору наушники и положила плеер на стол. Поддавшись порыву любопытства, вытащила кассету.
«Фурусава Хикари… - вздохнула она. Ей почему-то стало неловко и неприятно. - Ну почему именно мои песни?..»
Хикари долго всматривалась в спящее лицо Каору, пытаясь вызвать хоть какие-то воспоминания. Ничего. Только серая, противная пустота.
Она села возле кровати, решив не будить его, а ждать, пока он сам проснется. Ждать пришлось долго – Каору спал как убитый и, похоже, намеревался не просыпаться до утра.
Филия потратила это время на беззастенчивое разглядывание молодого человека. Она никак не могла понять, нравится он ей или нет, и в конце концов решила, что нравится. В нем было какое-то чарующее сочетание хрупкой беззащитности и скрытой силы, которое было в самой Хикари. Она решила, что его лицо все же что-то ей напоминает, а может быть, она просто внушила себе это.
Каору шевельнулся, ресницы его дрогнули, но он не проснулся. Хикари все это начинало надоедать. Она ласково положила руку на плечо Каору и легонько встряхнула его – этого оказалось достаточно, чтобы парень вскочил как встрепанный, удивленно пялясь на нее и протирая глаза.
- Фи… Фурусава-сан! Вы как… Вы почему…
- Я принесла вам пакет, - смутилась Филия. - Простите, что я вломилась без спроса, но вы так крепко спали, что не слышали звонка. Вчера я звонила вам по телефону, но никто не брал трубку…
- У меня сломался аппарат, - краснея, выдавил Каору. – Это вы меня простите, что причинил вам беспокойство.
- Нет, мне было совсем не трудно… Я хотела поговорить с вами. Вчера вы…
- Ради всего святого, простите меня, если можете, - выпалил Каору, прижимая руку к груди. - Я вчера вел себя немного неадекватно, мне самому стыдно…
- Понимаете, Каору-сан, десять лет назад я попала в автомобильную катастрофу и потеряла память, - начала Хикари. – Поэтому я не могу вас вспомнить, как ни стараюсь.
Глаза Кселлоса чуть расширились. Вот оно как, значит… Тогда бесполезно ей что-то объяснять.
- Я ничего не помню, кроме своего имени – Филия. Я не знаю, сколько мне лет и кто были мои родители. Не знаю, где я родилась. Пожалуйста, Каору… Если вы знаете что-нибудь, скажите.
Каору усмехнулся.
- Милая Хикари… Если я скажу вам правду, вы примете меня за сумасшедшего. Зачем вам вообще знать? Живите, как жили, вам так будет гораздо легче.
- Нет, вы не понимаете! Вы не знаете, как это ужасно – не помнить, кто ты. Я схожу от этого с ума!
-Да? А я схожу с ума от того, что не могу забыть, кто я! – сорвался Каору. – От того, что не могу жить нормальной жизнью, потому что прошлое не позволяет мне. Вы хотите того же?! Вы действительно хотите знать?
Филия отшатнулась от него. Глаза Кселлоса в полутьме мерцали жутковатым фиолетовым светом, лицо было перекошено от боли и злости.
- Кто вы?.. – прошептала она. – Боже мой, кто вы?!
- Не бойтесь, Филия… - Кселлос вздохнул, и устало улыбнулся – Вы всегда на самом деле немного побаивались меня. Но не надо. Я не причиню вам вреда, никогда не мог причинить.
- Кто вы?.. – продолжала одними губами шептать Хикари.
- Как вы сейчас похожи на прежнюю Филию, - с кривой улыбкой продолжал Каору. – Вы хотите знать, кто я?…Действительно хотите?
- Да, - выдохнула Хикари. Ей было страшно.
- Это секрет, - прищурился Кселлос. На мгновение Филия почувствовала словно укол в сердце, потом все прошло.
- Секрет? – удивленно переспросила она.
- Ага, - весело улыбнулся Каору. – Какая же вы смешная. Ничего я вам не скажу!
- Но почему? – обиженно протянула Хикари. Наваждение рассеялось. Перед ней сидел уже не страшный демон из ночных кошмаров, а обыкновенный молодой человек с усталым лицом и очень печальными глазами.
- Вы все равно не вспомните. А как бы я хотел, чтобы вы вспомнили хотя бы меня…
- Мы были близкими друзьями?
- Да нет, не сказал бы, - усмехнулся Каору, - Если честно, вы терпеть меня не могли и обзывали мусором.
- Намагоми… - повторила Хикари, и губы ее чуть дрогнули. – Намагоми мазоку…
- Вы помните?! – охнул Каору, хватая ее за руки. – Вы помните, Филия?!
- Нет, - неожиданно расплакалась Хикари. - Почему мазоку?.. Что это такое?.. Я не помню… Каору, я ничего не помню!
- Не надо, не плачьте, пожалуйста – Каору осторожно обнял девушку – та не сопротивлялась. – Вы все вспомните, со временем. Только не плачьте.
- Каору помогите мне… Говорите о чем-нибудь… что было. Какой я была?
- Да такой же, наверное, - улыбнулся Каору, - Только сейчас вы более… взрослая, что ли. А раньше вы бы не позволили обнять вас. У вас была такая страшная шипастая палица, которую вы носили под юбкой, вы бы обязательно выхватили ее и стукнули меня по голове. Хотя, может быть, и нет… Я не знаю, мне раньше никогда не приходило в голову обнимать вас.
- Не стукнула бы… - всхлипнула Хикари.
- Я рад. А еще вы очень любили пить чай и собирали редкую антикварную керамику. Когда я в последний раз видел вас, вы собирались открывать собственный магазин.
- Я же была маленькой.
- Ну, с родителями, наверное, - соврал Каору.
- Вы знали моих родителей?
- Нет… Но я знал, что ваш отец был священником в храме… не помню названия, - снова соврал он.
- А мама?
- Чего не знаю, того не знаю.
- Жалко… Я всегда больше всего жалела, что не помню маму. А ваши родители живы, Каору?
- Нет, - грустно ответил мазоку. – Я совсем один.
- И я тоже совсем одна, - Хикари вытерла слезы и улыбнулась.
- В этом мы похожи. Но больше, наверное, ни в чем.
- Давайте будем друзьями, Каору.
- Какая смешная фраза.
- Почему? Я серьезно… Впрочем, если вам смешно, я не настаиваю. Знаете, мне пора идти. Спасибо что выслушали.
- Это вам спасибо, - тепло улыбнулся Каору. – Спасибо вам за то, что вы пришли ко мне. Спасибо за то, что вы вообще есть. Хотите, я провожу вас? Уже поздно.
Хикари заколебалась. Она жила не настолько далеко, чтобы бояться идти домой, но на улице действительно было темно.
- Спасибо, я буду очень признательна, - наконец решилась она.
- Не хотите, чтобы я знал, где вы живете? – прищурился Каору, заметивший ее колебания.
- Ну почему вы так думаете? – покраснела Хикари. – Вы же друг моей юности, у меня нет причин что-либо от вас скрывать, Каору-сан.
- Просто Каору.
- Вы можете даже как-нибудь зайти ко мне в гости, если хотите, - совсем уже смутилась Филия.
- Спасибо, Фурусава-сан.
- Хикари. Или Филия… Вы ведь раньше звали меня Филией?
- Я лучше буду звать вас Хикари, это имя вам очень подходит.
- А я как звала вас? Каору?
- У меня было другое имя… Вам не обязательно его знать.
- Ну чего вы такой скрытный? – обиделась певица. – Все тайны да тайны.
- Я всегда такой был, - усмехнулся Каору. – Раньше даже больше, чем сейчас. Ну что, вы идете домой или остаетесь ночевать у меня?
- Каору! – покраснела Хикари. Кселлосу на мгновение показалось, что она сейчас выхватит из-под юбки палицу. – Что за шуточки?!
- Ну да, девушке вроде вас в такой квартире не место… Кстати, извините за вид моей комнаты, я сюда переехал совсем недавно.
- Причем тут вид? Меня возмутил ваш грязный намек…
- У вас богатая фантазия, - рассмеялся Каору. – Если бы вы остались у меня, я спал бы на балконе.
- Прекратите сейчас же!
- Какая же вы смешная.
- Я не смешная! Хватит это повторять, - насупилась Хикари. – И вообще, я бы не позволила вам спать на балконе… Пойдемте.
Каору кивнул и улыбнулся. Они вышли на улицу, и Хикари обрадовалась, что Каору вызвался ее провожать – многие фонари не горели, попадались пьяные компании. Она инстинктивно прижалась к Кселлосу и просунула руку ему под локоть.
Каору вздохнул. Если бы она помнила, кто он… Может быть, так даже лучше, что она не помнит, лучше для них обоих. Потому что он вдруг начал осознавать, что ему нравится Хикари, нравится просто так, сама по себе. Кселлос не умел любить, он просто не понимал любви, но чувствовал, что Хикари нужна ему.
- Ну вот мы и пришли, - улыбнулась девушка. – Я живу в этом доме. Совсем недалеко от вас, правда?
- Правда… - задумчиво согласился Каору. – Дальше дойдете сами?
- Вам разве не интересно, где я живу?
- Я умею уважать чужие секреты.
- Это не секрет, по крайней мере, для вас, - рассмеялась Хикари. – Пятый этаж, квартира 126.
-Многие из ваших фанатов просто удавились бы за такую информацию.
- Надеюсь, вы не мой фанат? – обеспокоено спросила Филия, вспомнив кассету в плеере Каору.
- Вы очень хорошо поете, Хикари, - мягко сказал Кселлос. – Я люблю слушать ваши песни, они возвращают мне желание жить.
- Я очень рада… Но вам рано так говорить, вы так молоды.
- Я старше, чем вы думаете. Иногда мне кажется, что я живу слишком долго.
- Знаете, у меня бывает похожее ощущение, - вздохнула Хикари. – Вот сколько вы мне дадите?
- Ну… года двадцать три.
- А мне кажется, что мне, по крайней мере, тысяча. И эти несуществующие годы так давят… Что ж, я пойду. Мы ведь еще с вами увидимся?
- Не думаю, - улыбнулся Каору. – Вы, наверное, слишком заняты, чтобы тратить на меня время.
- Скажите лучше, что я вам не нравлюсь, - обиделась Хикари.
- Очень нравитесь, - искренне сказал Кселлос.
- Тогда не забывайте меня, - улыбнулась Филия, - Приходите в воскресенье на мой концерт – я буду петь только для вас.
- Обязательно приду, - пообещал Каору.
- Тогда я не прощаюсь. Увидимся, - она махнула ему рукой и зашла в подъезд.
- Увидимся… - прошептал Каору. В его измученной душе разлилось тепло. – Глупый маленький дракон, мы обязательно увидимся.
Филия зашла в квартиру и тихо рассмеялась. Какой странный молодой человек… Неужели она его когда-то называла намагоми? Какая глупость. Он же такой милый…
Она вышла на балкон и глянула вниз – Каору все еще стоял у подъезда.
- Вы чего домой не идете? – крикнула она.
- Сейчас пойду, - отозвался тот. – Я просто думал, выйдете вы на балкон или нет.
- Ну вот, вышла, - рассмеялась Хикари. – А теперь идите! А то я чувствую себя так, будто должна была пригласить вас в гости, как вам не стыдно напрашиваться?
- Ну зачем вы так… Вот, видите, я ухожу.
- Спокойной ночи!
- Спокойной ночи, Хикари.
Каору помахал девушке рукой и ушел. Она еще немного постояла на балконе, потом зашла в комнату, прошла на кухню и достала из холодильника банку пива.
- А все-таки он очень милый, - пробормотала она, делая большой глоток. – Но такой загадочный и, пожалуй, немного замкнутый… Что ж, это нельзя считать большим недостатком. Во всяком случае, мне он нравится.
Отхлебнув еще пива, Хикари задумалась. Завтра опять репетиции, послезавтра запись. А в субботу снова репетиции, в воскресенье концерт… Тот самый, который она обещала посвятить Каору.
«Я буду петь только для вас»… Стоило ли ей говорить такое? Не слишком ли для первого-то знакомства?.. Конечно, они знали друг друга раньше, но все же…
«Я звала его намагоми, - подумала Хикари, - Почему? И это слово, которое я вспомнила…»
Мазоку. Раса Монстров… Неожиданно по спине девушки пробежал холодок – она вспомнила, как жутко мерцали в темноте глаза Каору.
«Я старше, чем вы думаете».
Кто он? Но не может же он быть демоном или еще чем-то в этом роде. Каким бы таинственным не казалось его прошлое, он человек… Возможно, преступник, скрывающийся от закона, но не демон. Демонов не бывает.
«Надо меньше читать мангу, - подумала Хикари, кинув взгляд на полку с комиксами, которые она безумно любила, несмотря на возраст. – Теперь везде мерещатся демоны!»
И все же этот парень со страшными глазами пугал и одновременно притягивал ее. Нельзя сказать, что у Хикари не было ухажеров – даже как раз наоборот, но таких людей, как Каору, она еще не встречала. И она чувствовала, что он-то как раз за ней бегать не будет – если она забудет про него, он тоже больше никак о себе не напомнит. Слишком гордый.
«Хикари, решай сейчас, - сказала себе девушка. – Решай, нравится ли тебе Каору? И если да, то тебе самой придется строить с ним отношения – он ради этого и пальцем не пошевелит».
Хикари крепко задумалась. Стоит ли игра свеч?.. У нее на примете несколько весьма симпатичных и неглупых парней, которые просто мечтают о том, чтобы она обратила на них внимание. Но тем ей это и не нравилось, что было слишком просто. Она хотела бороться, шаг за шагом завоевывая сердце своего избранника, открывая при этом и в нем, и в самой себе новые стороны. Ей не нужна была легкая победа – их в ее жизни было более чем достаточно.
«И всегда это кончалось разочарованием, - вздохнула она. – Всегда оказывалось, что я совершенно не знаю человека, которого пустила в свое сердце. Больше я в эти игры не играю, увольте. Не хочу раниться. Не хочу страдать».
Хикари достала еще одну банку пива.
«А не хуже ли страдать от неразделенной любви?»
Чушь, она не любит Каору. Она слишком мало его знает, чтобы испытывать к нему хоть что-нибудь. Да, он ей нравится, его личность ее заинтриговала, но не более того… Дружба?.. Возможно, но…
«Давайте будем друзьями, Каору».
«Какая смешная фраза».
Он не поймет этого. «Все или ничего» - это, видимо, про Каору… Впрочем, он явно не считает, что Хикари может принадлежать ему. Эта мысль, скорее всего, и не приходила ему в голову. Еще бы: знаменитость, у которой полно поклонников…
«Он не понимает, что мне все это противно. Не понимает, как я на самом деле одинока, как мне нужен кто-то, кто видел бы во мне просто Хикари, обычную девушку с кучей проблем и комплексов… - Филия пила уже третью банку, - … и которая очень хочет полюбить, но не может».
Пиво в холодильнике кончилось. Хикари вдруг сообразила, что пить холодное в жару нельзя, может заболеть горло… Но ей было уже все равно что пить, - она пошла в комнату и достала из бара бутылку вина.
«Вот напьюсь до розовых слоников, - с неожиданным отчаянием подумала она. – Напьюсь и пойду к тебе, Каору… Чтобы ты увидел, кто на самом деле Фурусава Хикари – психопатка и алкоголичка, которой давно пора сидеть в психушке, а не выступать на сцене…»
Но неожиданно к ней вернулся здравый смысл.
«О боги, что же я творю?! Нет, так нельзя, так совсем нельзя».
Она спрятала бутылку, разделась и легла спать. У нее завтра две репетиции, утром и вечером. А еще нужно посмотреть слова новой песни, которую написал Такаси… Времени на глупые мысли просто не останется.
Каору пришел домой и по привычке сразу поставил чайник – пить кофе. Но незапланированное свидание с Хикари совершенно сбило его с толку, и он никак не мог собрать в кучку разбегающиеся мысли.
Филия его не вспомнила, следовательно, она теряла для него всякий интерес. Зачем ему взбалмошная певица?… Он искал в ней связь с дорогим ему прошлым – и не нашел. Золотой дракон стал человеком.
Но все-таки она от этого не перестает быть Филией… И даже не в этом дело.
Каору прислушался к себе. Никогда еще ни одно живое существо не вызывало в нем таких странных, непонятных чувств…
«Надо кончать с этим, кончать как можно скорее, - лихорадочно думал он. – Кто знает, как далеко все это может зайти… Мне больше не нужно встречаться с ней».
Мысль о том, что он никогда больше не увидит Хикари, вызвала в его душе неожиданный протест.
«Это что, бунт? – спросил себя Кору. – Захотел влюбиться в нее и погибнуть?»
На такой вполне резонный вопрос его душа отвечать не захотела.
«Вот и отлично. Не нужен мне никто – я прекрасно смогу прожить и один».
И тут же всплыл до боли привычный вопрос: «Опять потеряв смысл жизни?»
«Мне плевать. Я хотел бы умереть, но смерть от любви – самая глупая из всех возможных».
«Ты не умрешь, - безжалостно подсказало что-то внутри него. - Ты стал слишком похож на человека, и любовь не убьет тебя. Она будет медленно мучить тебя, отбирая силы, сводя с ума».
Каору вздрогнул. Нет, только не это. Нужно бежать, немедленно бежать отсюда и никогда больше не возвращаться, чтобы даже случайно не встретить где-нибудь золотую драконицу, вызвавшую в нем такие страшные чувства.
«Да, я уеду, уеду прямо завтра, - решил он. – Хикари, ты мне очень нравишься, но я не могу позволить тебе поймать меня».
И тут в его голове молнией вспыхнула фраза: «Приходите в воскресенье на мой концерт. Я буду петь только для вас».
Мягкий голос, тихий свет лучистых глаз, теплая, как солнечный луч, улыбка.
Хикари… Он не мог отказать ей, он обещал прийти. Если он не придет, она расстроится.
«Нет, я не должен больше видеть ее! Я уеду…»
«Я буду петь только для вас».
Каору опустил голову на руки. Нет, это просто какой-то бред. Ну почему нужно так себе все усложнять?! Почему просто не забыть о ней… или просто стать ей другом?
«Давайте будем друзьями, Каору».
У него никогда не было друзей. Он всегда считал, что у мазоку друзей быть не может.
Но также он считал, что мазоку не может любить.
Чего же он тогда боится?
«Я ничего не боюсь. Страхи – удел людей».
«А так ли это?»
«Я не боюсь встречаться с Хикари. Я просто не хочу создавать себе проблем».
«Ты боишься проблем и бежишь от них».
Справедливо. Да, черт возьми, справедливо!
Он привык решать свои проблемы, если их можно было решить. А от неразрешимых он просто убегал. Как сейчас.
«Значит, я должен… Для начала я все же должен пойти на ее концерт, - выдохнул он почти с облегчением. – А об остальном я подумаю потом».
Остановившись на таком решении, Каору допил кофе и пошел спать. Все-таки до воскресенья еще три дня.
